Сюнрю Судзуки

СОЗНАНИЕ ДЗЭН, СОЗНАНИЕ НАЧИНАЮЩЕГО

ПРЕДИСЛОВИЕ ^[2]

Два Судзуки. Полвека назад произошло событие, сравнимое по исторической значимости с пере­водом Аристотеля на латынь в тринадцатом веке и переводом Платона в пятнадцатом, — когда Дайсэцу Судзуки в одиночку открыл Западу дзэн. Через пятьдесят лет Сюнрю Судзуки сделал нечто не менее важное. В этой своей единственной книге он взял именно ту ноту последовательного изложе­ния, которую американцам, интересующимся дзэн, необходимо было услышать.

Если дзэн Дайсэцу Судзуки волнующе ярок, то дзэн Сюнрю Судзуки обычен. Сатори было главным для Дайсэцу, и именно обаяние этого необычного состояния во многом делает его работы столь неот­разимыми. В книге Сюнрю Судзуки слова сатори и кэнсё, его ближайший эквивалент, не появляются ни разу.

Когда за четыре месяца до его кончины мне представилась возможность спросить его, почему в книге не встречается слово сатори, его жена наклонилась ко мне и ехидно прошептала: «Это потому, что у него никогда не было его», и тогда роси, подыгрывая ей, изобразил поддельный испуг на лице и, приложив палец к губам, прошептал: «Тс-с-с! Он не должен этого слышать!» Когда наш смех стих, он сказал просто: «Не в том дело, что сатори не важно, но это не та сторона дзэн, на которую следует делать упор».

Судзуки-роси пробыл с нами, в Америке, только двенадцать лет — всего один цикл по восточно-азиатскому летосчислению, но этого оказалось достаточно. Благодаря деятельности этого неболь­шого спокойного человека, на нашем материке сего­дня существует процветающая организация Сото-дзэн^[3]. Его жизнь представляет Путь Сото настолько совершенно, насколько возможно слияние человека и Пути. «В его отношении ко всему настолько отсутствовало «я», что мы лишены возможности рассказать о каких-то необычных или оригинальных проявлениях его характера. Хотя он не привлекал к себе всеобщего внимания и не оставил следа как личность в мирском понимании, следы его шагов в незримом мире истории ведут прямо вперёд».^[4] Его памятники — это первый монастырь Сото-дзэн на Западе, Горный центр дзэн в Тассаджаре; его городской филиал, Центр дзэн в Сан-Франциско; и, для большинства людей, эта книга.

Не упуская ничего из виду, он подготовил своих учеников к самому трудному; к моменту, когда его ощутимое присутствие превратится в пустоту:

«Когда я стану умирать, в самый миг моей смерти, если я буду страдать — знайте, значит всё в по­рядке; это страдает Будда. Не надо смущаться этим. Может быть, и всем нам придётся бороться с мучительной физической или душевной болью. Однако всё в порядке, это не проблема. Мы долж­ны быть очень благодарны, что наша жизнь в теле... таком как моё или ваше, ограничена. Если бы наша жизнь была неограниченной, вот тогда бы мы столкнулись с настоящей проблемой».

И он обеспечил преемственность. В церемонии Горного Престола 21 ноября 1971 года он произвёл Ричарда Бейкера в преемники Дхармы. Его раковое заболевание было уже в такой стадии, что во время этой церемонии он мог передвигаться лишь с по­мощью сына. И даже тогда, при каждом его шаге, палка, на которую он опирался, ударяла в пол со стальной волей дзэн, которая проступала в его мягкой наружности...

Две недели спустя Учитель ушёл от нас, и на его похоронах 4 декабря Р. Вейкер, обращаясь ко мно­жеству людей, которые собрались, чтобы отдать дань почтения Учителю, сказал:

«Нелёгкий путь — быть учителем или учеником, хотя это, должно быть, самая большая радость в этой жизни. Нелёгкий путь — приехать в страну, где нет буддизма, и покинуть её, продвинув учени­ков, монахов и мирян на Пути и изменив жизнь многих тысяч людей по всей стране; нелёгкий путь — основать и взрастить монастырь, город­скую общину и центры практических занятий в Ка­лифорнии и во многих других местах Соединённых Штатов. Но этот «нелёгкий путь», это необычайное достижение, не был для него тяжёлой ношей, ибо он одаривал нас своей подлинной природой, — нашей подлинной природой. Он оставил нам столь­ко, сколько вообще может оставить человек, всё самое необходимое — сознание и сердце Будды, практику Будды, учение и жизнь Будды. Он здесь, в каждом из нас, если мы того хотим».

Хьюстон Смит,

профессор философии

Массачусетского технологического института