Владимир  Жикаренцев

Книга  9 - ДВИЖЕНИЕ ЛЮБВИ

МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА

Заключение

Как-то я посетил семинар под названием “Жизнь и смерть”, который проводила одна моя хорошая знакомая, итальянка по национальности и дзэнка по духу. Кстати, в своих книгах я то и дело упоминаю, что посещал какие-то семинары. У вас может создаться впечатление, что я делаю это довольно часто. Пусть вас не вводят в заблуждение такие мысли. Я посещаю семинары очень и очень редко - раз в два-три года в лучшем случае и только тогда, когда внутри меня созреет нечто, готовое выйти наружу. К каждому семинару я подготавливаю себя, следуя собственным циклам и внутреннему состоянию.

Так вот, я посетил семинар под названием “Жизнь и смерть”. На этом семинаре со мной произошло много интересных вещей, и об одной из них я хочу вам рассказать.

На полу лежит женщина, накрытая белой простыней и изображающая умершую. Вокруг стоят цветы и горят свечи. Играет траурная музыка. Я просто сижу и наблюдаю за этой сценой. Каким-то образом мое внимание переключается на себя, я гляжу в себя. Откуда-то я знаю, что кто-то во мне умер — давно, когда мне было примерно три года. Этот кто-то очень живой, по сути дела сама жизнь, и он умер. И с тех пор я стараюсь оживить его. Все эти годы, начиная с самого детства, я делаю все, чтобы вернуть его к жизни: читаю умные книги, изучаю и занимаюсь йогой, боевыми искусствами, овладеваю всевозможными системами оздоровления, занимаюсь спортом, медитирую и т.д., и т.п.

Когда я смотрю в себя и вижу, что кто-то во мне умер, звучащая в зале музыка меняется, в ней появляется голос плакальщицы. Вопли, которые она издает, громкие, жалобные и рвущие душу. Я продолжаю сидеть и смотреть, ничего не предпринимая. Я вижу, что всю свою жизнь посвятил оживлению того, кто умер во мне. Голос плакальщицы усиливается, ее вопли становятся все громче. Постепенно на моих глазах они превращаются в нечто гротескное, но я еще не осознаю это полностью и продолжаю сидеть в своих переживаниях.

Она продолжает кричать. Гротеск и насмешка звучат все сильнее. И тут что-то во мне переворачивается, и я вижу, что та часть, которую я считал умершей и которую старался вернуть к жизни больше сорока лет, на самом деле жива, очень даже жива, полна жизни и радости. А та часть меня, которая была якобы жива и всю жизнь старалась оживить первую часть, по своей сути оказывается мертвой. В этот самый момент вопли плакальщицы сливаются с мертвой частью, которая всю жизнь считала себя живой, и уже эта мертвая часть меня орет и стенает над той частью меня, которая живая и которую она считает мертвой.

Я смотрю на эти стенания со стороны, я смотрю, как мертвец стенает и убивается над живым, и вижу, что все это клоунада. Я вижу ясно, что мой ум, которым я пользовался всю жизнь, просто клоун, который дурачит меня. Его вопли и стенания продолжают звучать внутри и снаружи меня. Я вижу, что этот клоун всю мою жизнь посвятил тому, что убивал меня живого и изображал бурную деятельность, чтобы оживить... Кого? НИКОГО. Я вижу, как он по каждому поводу устраивает клоунаду и дурачит меня своими страхами и предположениями, как у меня все плохо. Вместо того чтобы дать мне жить, он водит меня по кругу, занимает весь мой день бесполезной деятельностью, улучшая во мне то то, то это, но на самом деле он меня дурачит. Я продолжаю просто сидеть, я вижу этого клоуна, его паясничание, я слышу его вопли и причитания, которые постепенно превращаются в режущее уши громкое мяуканье и... тут я громко расхохотался. До меня, наконец, дошло.

Наверное, будет лишним подробно рассказывать о том, как я после такого озарения смотрел на происходящее и слушал истории, которыми делились присутствующие. Сплошная клоунада. Мертвые стараются оживить живых и при этом выглядят очень заботящимися и живыми.