Экслайн Вирджиния

Игровая терапия в действии (Дибс в поиске себя)

Virginia M.Axline "Dibs in search the self"

(Книга из библиотеки неПУТЬёвого сайта Вишнякова Андрея  - http://ki-moscow.narod.ru)

Глава 14

Когда Дибс и его мама пришли на следующей неделе, я была в приемной. На мне было шелковое набивное платье.

—  Мама, посмотри! — закричал Дибс. — Какие красивые цвета! Правда, они красивые? Правда, платье красивое?

—  Да, — сказала его мама. — Это очень красивое платье.

—  Цвета, — сказал Дибс. — Какие красивые цвета.

Это сильно отличалось от его обычного тихого появления. Его мать улыбалась.

—  Дибс очень настаивал, чтобы мы принесли один из подарков, который он получил на день рождения, чтобы вы увидели его, — сказала она. — Вы не возражаете?

— Конечно, нет, — ответила я. — Если он действительно хотел его принести, это очень хорошо.

— Да, он очень хотел, — ответила его мать. Дибсу не терпелось поскорее оказаться в игровой комнате. В руках он держал большую коробку, в которой, по-видимому, и лежал подарок.

— Он все объяснит вам сам, — сказала его мама. — Честно говоря, я начинаю думать, что он может объяснить все, что угодно.

В ее голосе я безошибочно определила нотки гордости.

Дибс уже исчез в игровой. Я вошла вслед за ним. Он уже сидел на бортике песочницы и разворачивал подарок.

— Я здесь, — объявил он. — Я здесь.

—  Я вижу, — ответила я. — Может быть, ты займешься своим подарком дома?

— Только не дома! — ответил он. — В игровой!

— Хорошо, делай это в игровой.

Дибс встал и с гордым видом обошел комнату. Он радостно улыбался.

— У меня был день рождения, — сказал он.

— Тебе понравился твой день рождения?

—  Да, — радостно ответил Дибс. Он повернулся к свертку. — Видишь это? Это приемник с международным кодом, на батарейках. Видишь? Здесь точки и тире, и можно послать зашифрованное сообщение. Ты пишешь вместо букв точки и тире, и можно послать зашифрованное сообщение. Не письмо, а просто код.

Он перевернул приемник, и из него выпали батарейки. Он быстро вставил их на место.

—  Батарейки были отдельно, — объяснил он. — Они не очень хорошо сюда подходят. Слышишь писк, когда я нажимаю на клавишу? Это сообщение. Правда, замечательно?

— Да, Дибс. Это замечательно.

— Это очень, очень интересно, — он нажал на клавишу, и приемник пропищал что-то. — Видишь, как это работает? Это международный шифр, и сообщение могут прочитать все, кто знает код.

— Я поняла.

За окном медленно проехал грузовик.

—  Ты смотришь на грузовик, Дибс, — сказал он, вернувшись к своей прежней манере разговора. — Ты открываешь окно, Дибс. — Он открыл окно и выглянул наружу. — Ой, грузовик уехал.

—  Уехал?

— Да. Но здесь еще один грузовик.

Еще один грузовик подъехал к обочине и остановился. Дибс взглянул на меня и хмыкнул. Наверное, это возвращение к детской речи было для него неплохим способом избавиться от напряжения, порожденного ожиданиями, связанными с подарком.

— Здесь грузовик, — сказал Дибс. — Он остановился. Он поехал. Теперь он дал задний ход. Вышел мужчина. Он что-то несет. Четыре коробки, одна на другой. Он что-то внес в дом. Он вышел. Он взял еще четыре коробки. Он идет в дом.

Лежа на подоконнике, он изучал грузовик, иногда искоса посматривая на меня.

— Это большой грузовик. Он грязно-красного цвета. В нем полно коробок. Я не знаю, что там, в коробках, но в грузовике полно коробок. Водитель залез в грузовик и вылез из него. Он несет коробки в дом. Ходит туда и обратно. В дом и из дома. Он носит вещи.

Мимо окна проходили две девочки-школьницы с книгами в руках. Они обратили внимание на Дибса, высунувшегося из окна.

—  Привет, — сказала одна из них. Дибс ей не ответил.

—  Я сказала: «Привет», — крикнула девочка. Дибс снова промолчал.

—  Ты что, не можешь поздороваться? — спросила она. — Разговаривать не умеешь? Эй, ты что, язык проглотил?

Дибс упорно молчал. Он только стоял и смотрел на них в окно. Когда они скрылись из виду, он заговорил:

— Я смотрел, как они идут мимо. Я не говорил с ними. Я не отвечал им. Там идет водитель грузовика. Я не говорю с ним. Там идет по улице женщина. Я не говорю с ней. Я никому из них не сказал ни слова. Там едет грузовик. Грузовик, до свидания!

Грузовик уехал, добродушно рыча мотором.

— Ты что, не можешь поздороваться? Разговаривать не умеешь? — повторил он, передразнивая девочку. Потом с шумом захлопнул окно и повернулся ко мне лицом. Его глаза сверкали гневом.

—  Не хочу здороваться! Не хочу разговаривать с ними! — выкрикнул Дибс. — Не буду говорить!

—  Ты видел их, ты слышал, что они тебе говорили. Но они задели твои чувства, и ты не хочешь разговаривать с ними, — сказала я.

— Ага, — кивнул он. — Люди гадкие, и поэтому я не хочу с ними разговаривать. Но я разговариваю с грузовиком. Я попрощался с грузовиком.

— Грузовик не может сказать того, что заденет тебя, да? — спросила я.

—  Грузовик симпатичный, — ответил Дибс.

Он прошел через песочницу, сел на бортик и стал разгребать песок руками. Он выкопал игрушечного солдатика, взял его в руки и долго рассматривал. Потом вырыл руками небольшую ямку и закопал солдатика. На верхушку песчаного кургана он поставил игрушечный грузовик. Это действие ярче слов выразило его чувства.

(Книга из библиотеки неПУТЬёвого сайта Вишнякова Андрея  - http://ki-moscow.narod.ru)

Потом он взял совочки для песка, пластмассовое ведро, ложку, игрушечные сковородки и сито. Все это он разложил на столе.

— Теперь я буду печь печенье, — заявил он. — Сегодня у кухарки выходной, и готовить буду я. Это отвлечет меня от моих проблем.

Он стал отмерять песок и размешивать его в ведре.

—  Я возьму муку, сахар и жир. Я возьму сито и просею муку. Просею три раза. Я буду просеивать вот так, Дибс, чтобы сделать ее воздушнее. Тогда у печенья вкус будет лучше. Еще я добавлю жир. Масло иногда называют жиром. И другие вещи называют жиром. Например, сало, маргарин или растительное масло.

Он был полностью поглощен своей ролью.

—  Теперь я добавлю молока, — продолжал он. — Ты заметила, что я включил духовку, чтобы она прогрелась? Прогреть духовку значит подогревать ее какое-то время. Теперь я возьму формочки для печенья. Они бывают разной формы. Вот кролик. Вот звезды. Вот тыква. Ты будешь выбирать? Если ты выберешь какую-нибудь, дай ее мне. Или положи ее на край стола. Я хочу знать, поняла ли ты, что я сказал. Ты поняла насчет формочек, да? Ты хочешь, чтобы я сделал печенье в виде кроликов? Теперь я их подровняю и вырежу по той формочке, которую ты выбрала.

Его «тесто» не держало форму. Он взглянул на меня.

—  Настоящие печенья склеиваются лучше, — сказал он. — Но я притворюсь, что эти тоже склеиваются, и они будут у меня в форме кроликов. Мне придется сначала положить их на сковородку, а потом придать им форму, но настоящие печенья надо сначала вырезать, а потом печь.

— Я знаю, — подтвердила я.

—  Вот. Теперь я положу их в разогретую духовку, — продолжал он, ставя противень, полный песка, в игрушечную плиту. — А теперь я буду сидеть и ждать, пока печенье приготовится.

Он сел на бортик песочницы и стал расшнуровывать ботинки. Он снял их, а затем сполз в песочницу и запел:

—  Пекись, печенье,

Пока я сижу здесь.

Пекись, печенье,

Пока я снимаю носки,

Пока я сыплю песок себе на ноги,

Пока я считаю мои пальцы.

Раз, два, три, четыре, пять.

Пять пальцев на ноге.

Какой идет после первого?

Что я сказал тебе?

Думай. Думай. Думай.

Я повторю еще раз.

Смотри на меня и слушай.

Раз, два, три, четыре, пять.

Что я сказал?

Теперь скажи ты.

Раз. Раз. Раз.

Что я сказал?

Слушай еще раз. Раз. Раз. Раз. Слушай меня, Глупый ребенок. Раз. Два. Два. Два. Теперь скажи еще раз. Раз, два, три, четыре, пять. Правильно. Правильно. Правильно. Вот тебе горячее печенье! Он засмеялся.

— Пять пальцев на одной ноге и пять пальцев на другой ноге — будет десять пальцев на обеих ногах, — сказал он. — Ты что, ничего не можешь запомнить? Или ты знаешь, но не хочешь мне отвечать?

—  Иногда ты знал ответы, но не хотел отвечать? Так бывало? — спросила я.

— Я не знаю, когда я знал, а когда нет, — ответил Дибс, впав в состояние замешательства, которое нередко на него нападало. Он лег на спину, поднял ноги вверх и стал тянуть их к себе, пока не прикоснулся пальцами ног к губам.

—  Видишь, что я могу? Я могу согнуться вдвое, хотя никто не учил меня этому. — Он опрокинулся на песок. Потом встал и стал прыгать по песочнице. Побежал к столу, взял детскую бутылочку и вернулся в песочницу. Улегся в песочницу и стал сосать из бутылочки, как маленький ребенок. Он расслабился и закрыл глаза.

—  Когда я был маленьким... — начал он. Я ожидала продолжения, но он молчал.

— Что же было, когда ты был маленьким? — наконец спросила я.

—  Когда я был маленьким... — начал он опять. Затем внезапно встал.

—  Нет. Нет. Нет, — повторял он, быстро вылезая из песочницы. — Я не маленький. Я никогда не был маленьким!

—  Сейчас ты уже не маленький, но ты не хочешь думать, что когда-то был таким?

Он подошел к мольберту.

—  На этой картине одиннадцать разных цветов, — сказал он. — Разные краски делают из разных ингредиентов. Ты знала это?

— Неужели? — удивилась я. -Да.

Он беспокойно прошелся по комнате.

— Если ты больше не собираешься играть в песочнице, может, лучше наденешь носки и ботинки, — сказала я.

— Да. У меня замерзли ноги. Сегодня пол холодный, — согласился он.

Он надел носки и протянул мне ботинки и шнурки.

—  Если мне понадобится помощь, ты мне поможешь, — сказал он. — Если помощь будет не нужна, но я захочу, чтобы мне помогли, ты тоже поможешь.

—  Ты так думаешь? — спросила я.

—  Да, — ответил Дибс, кивая головой. — Я знаю.

Я вдела шнурки в ботинки и протянула их

Дибсу.

—  Спасибо, — сказал Дибс.

— Пожалуйста, — ответила я. — Обращайся, когда будет нужно.

Дибс улыбнулся.

—  Ты предложила мне помощь! — крикнул он. Он стал размахивать руками, как крыльями, вверх и вниз, и вдруг закукарекал. Он смеялся.

— Дибс счастлив, — кричал он. — Давай, Дибс! В воду! К раковине!

Он надел ботинки. Уверенно завязал шнурки и побежал к раковине. Он взял детскую бутылочку, вылил в раковину воду, которая была в бутылке, и снова наполнил ее. Брызги летели по всей комнате. Он переключил кран на фонтанчик для питья, зажал пальцем часть отверстия и направил струю воды в комнату.

— Я сделал брызги! — кричал он. Он закатал повыше рукава рубашки. Налил воды в бутылку и попытался надеть на нее соску, но она оказалась слишком скользкой.

—  Мисс А сделает это для тебя, Дибс, — сказал он. — Мисс А не откажет тебе.

— Ты думаешь, что я сделаю это для тебя?

—  Точно, — сказал Дибс. — Я знаю, ты наденешь.

Он протянул мне бутылочку и соску. Я надела соску на бутылку и вернула ему.

Он стоял напротив меня, сосал из бутылочки и пристально смотрел мне в глаза.

—  Ты не называешь меня глупым, — сказал он. — Я просил помочь, и ты помогла; я сказал, что не знаю, — ты знала; я сказал, что не могу, — ты смогла.

—  И как ты себя теперь чувствуешь? — спросила я.

—  Вот так, — сказал он. — Я чувствую.

Он был очень серьезен. Вернувшись к раковине, он наполнил бутылочку, вылил из нее воду, включил кран на полную силу и разбрызгал воду вокруг себя. Смеясь, он вылил воду на сушильную доску и на пол.

—  Пусть все будет мокрым! — кричал он. — Пусть будет беспорядок!

Он заметил банку с чистящим средством на полке над раковиной. Вскарабкался на раковину и достал ее.

— Что в этой банке? — спросил он.

— Чистящее средство, — ответила я.

Он понюхал его, высыпал немного на ладонь, внимательно рассмотрел, а затем внезапно сунул в рот, чтобы попробовать.

— Дибс, нет! — воскликнула я. — Это чистящее средство. Оно же несъедобное!

Он повернулся и холодно посмотрел на меня. Моя внезапная спонтанная реакция была, с его точки зрения, весьма странной.

— Как же я смогу узнать, какое оно, пока не попробую? — с достоинством спросил он.

— Я тоже не знаю другого способа, — сказала я ему. — Но я не думаю, что тебе нужно глотать это. Оно несъедобное.

Он сплюнул в раковину.

—  Почему бы тебе не прополоскать рот водой? — предложила я. Он прополоскал. Но моя реакция задела его. Он поставил банку со средством назад на полку и окинул меня холодным взглядом.

— Извини, Дибс, — сказала я. — Я просто не подумала. Но мне не доставило удовольствия видеть, что твой рот набит чистящим средством.

Он ударил себя по губам и отошел к окну. Когда задевали его чувства, он тут же надевал защитную броню безразличия. Он все же вернулся к раковине. Наполнил кувшин водой и вылил его на сушильную доску. Потом опустил в воду детские бутылочки, наполнил раковину водой и начал плескаться под сильной струей. Вода лилась в полную силу. Он смеялся, глядя, как бутылки крутились в водовороте. Вылавливая их из воды, он уронил одну из бутылок, и она ударилась о кран.

— Они могут разбиться и порезать! — закричал он. — Ты боишься за меня?

— Я думаю, ты знаешь, как этого избежать, — сказала я, помня полученный урок.

Он вытащил стеклянные бутылки и опустил в воду пластиковые тарелки.

— Вниз, в водоворот, — вопил он. — Маленькие чашки. Маленькие блюдца. Маленькие тарелки. Брызгаться! Бросать! — Он с шумом и ликованием выплескивал воду из раковины в комнату. — Отойди назад. Отойди назад, — вопил он. — Смотри за своим платьем. Держись подальше и будь внимательна, а то будешь мокрой с ног до головы.

Я отступила в безопасный угол, а Дибс продолжал поливать все вокруг водой.

—  Я никогда в жизни не наводил такого замечательного беспорядка! — крикнул он. Раковина наполнялась все больше и больше, готовая перелиться через край.

—  Смотри на воду, — воскликнул он. — Она перельется через край. И будет как водопад. — Он наблюдал за водой, прыгая от радости. Он опустил руки по локоть в воду, зачерпнул сколько мог и плеснул себе в лицо. — Ой, мокрая-мокрая вода. Такая прохладная, такая быстрая, — сказал он. Он наклонялся, пока его лицо не коснулось воды. Как только вода начала переливаться через край, он быстро выключил кран.

—  Я позволил воде немного вылиться, — объявил он. Он энергично размешал чашки и тарелки в воде. Высыпал в раковину маленькие пластиковые ножи, вилки, ложки. — Эти маленькие вещички могут уплыть в трубу, — сказал он и вычерпал их из раковины. Он разложил их на сушильной доске. — Хватит, — сказал он себе и вытащил затычку.

Вода забулькала в трубе. Он потянулся к крану с горячей водой.

—  Эта вода слишком горячая, Дибс, — сказала я. — Налей сначала холодной воды.

Дибс разложил все вилки в ряд. Сосчитал их. Вдруг быстро протянул руку, включил горячую воду, сунул палец под струю и поспешно отдернул его.

—  Горячая! — воскликнул он.

— Ты хотел убедиться в этом на собственном опыте. Теперь ты знаешь, — сказала я.

— Да. Слишком горячая.

Он поставил на стол детскую бутылочку, засунул в рот соску и стал ее сосать. Сел на маленький стул рядом со столом и стал пить из бутылки. Он выглядел очень подавленным.

— Я не очень старый, — сказал он.

—  Не очень?

— Нет. Мне только шесть.

— Сейчас ты чувствуешь себя не очень старым, правда?

—  Правда.

Он смотрел на меня, продолжая сосать из бутылки. Наконец поставил бутылку.

—  Мисс А живет в этом большом кирпичном доме, — сказал он. — Она живет в комнате семнадцать. Это ее комната. Это место — только для нее. И комната семнадцать — ее комната. Но это и моя комната тоже.

—  Она принадлежит нам обоим, правда? Дибс кивнул головой.

—  Это очень симпатичное место, — сказал он. — И твой офис тоже. Пошли в твой офис. Я возьму с собой мой приемник.

Мы спустились в офис. Дибс сразу уселся за стол. Он осмотрел новую настольную лампу, включил ее, а потом открыл коробку, в которой лежал его приемник.

—  Он посылает сообщение, — сказал он.

—  Какое сообщение? — спросила я.

—  Просто сообщение, — сказал Дибс. — Вот шифр для «а». Вот для «б». Я покажу тебе шифры всех букв в алфавите.

Он выстучал каждую букву.

—  Мои руки потрескались, — сказал он. — Поэтому кожа такая грубая. Мне нужно смазать их мазью. Ой, посмотри, какая маленькая книжка.

Он взял книгу в руки.

— Я вижу, у тебя есть «Малый Оксфордский словарь». Я поищу здесь слово. Ну-ка, посмотрим. Д-р-о-ж-ж-и. Пишется «дрожжи». Я найду это слово и прочитаю, что оно означает, — он нашел слово и прочитал его значение: «То, что используется для приготовления хлеба».

—  Мне нравится отыскивать слова в словаре. Ты понимаешь шифр? — спросил он меня.

— Только когда подсматриваю на крышку коробки, — ответила я.

Удостоверившись в том, что я смогу понять его сообщения, он склонился над своими бумажками и занялся шифрованием. Затем, пододвинув поближе приемник, быстро отстучал свое сообщение.

—  Слушай! Слушай! — закричал он. — Ты получила сообщение?!

—  Мне нужно взглянуть на бумагу и на крышку коробки, — сказала я.

— Ладно, смотри, — сказал он. — Это очень важное сообщение.

— Думаю, я поняла его, — сказала я, расшифровав надпись.

— О чем там говорится? — настаивал Дибс.

— Я Дибс. Я Дибс. Я Дибс.

—  Правильно! — закричал он. — А теперь послушай это.

Он выстучал еще одно.

— Мне нравится Дибс. Тебе нравится Дибс.

Нам обоим нравится Дибс, — прочитала я. Он захлопал в ладоши.

— Правильно! — крикнул он. — У нас получается.

Он радостно улыбнулся.

—  Теперь ты напиши что-нибудь, а я это выстучу, — сказал он. — Спроси меня о чем-нибудь.

Я написала печатными буквами: «Сколько

тебе лет?»

—  Мне — шесть, — написал он в ответ. — У меня недавно был день рождения. Я люблю себя. Ты любишь меня. Я буду хранить эти послания.

Он сложил вместе чистые листы бумаги и те, на которых мы писали наши шифровки, и положил их в ящик-картотеку, позади карточки со своим именем.

—  Все, что под карточкой А, принадлежит тебе. Все, что под моей карточкой, принадлежит мне. Я собираюсь все это отсюда забрать. Одна карточка для тебя. Одна карточка для меня. Только наши две карточки в этом ящике. И больше никаких.

— Ты хочешь, чтобы в ящике лежали только твоя и моя карточки? — спросила я.

— Да. Только наши две. Больше ничьи.

Он накрыл крышкой свой приемник.

— Хороший приемник, — сказал он. —- Это был подарок на день рождения, Его подарила мама. Папа подарил мне «Набор химика». Дороти подарила мне книгу. А бабушка подарила мне большой, замечательный музыкальный волчок. Она прислала мне его по почте. И еще сладости, и еще несколько мячей в коробке, — он засмеялся. — Она прислала мне плюшевого мишку в прошлом году. Он мой настоящий любимец.

—  Ты любишь своего плюшевого мишку, правда? Кажется, тебе нравятся все подарки, которые ты получил на день рождения? — спросила я.

—  Да, — ответил он. — И поздравительные открытки тоже. Мне понравилась открытка, которую ты мне прислала. Мне понравился мой день рождения в этом году.

— Я рада, что он тебе понравился, — сказала я.

—  Уже пора уходить, да? — спросил он, повернув к себе настольные часы.

-Да.

—  У меня есть еще три минуты, — сказал он, положив руки перед собой и наблюдая за стрелками часов. — Я счастлив.

Когда время вышло, он взял свой приемник и открыл дверь.

—  До свидания, мисс А, — сказал он.

— До свидания, Дибс.

—  Будьте здесь, — сказал он. — Я приду сюда на следующей неделе. Обязательно приду.